|
Комментарии
rss - больше» Новости проекта
Огурцово-ИНФО - Одинцовский блог
|
"Царь" и мы1 159 Пятница, 8 января 2010, 18:47 Посмотрел «Царя». Кажется, так просто, серьезно, сильно никто, кроме Лунгина, сейчас не только не снимает, но даже не стремится снимать. Та напряженность духовной борьбы, то ощущение весомости слова (и ответственности за сказанное), от которых художники и зрители уже почти отвыкли.
«Царь» – полноценная трагедия уровня Шекспира, Пушкина, Достоевского. Фильм – о вере и безумии, о расщепленной личности. О земных обстоятельствах, которые складываются так, что какой шаг ни сделай – ты обречен на гибель. О Божьем промысле. О русской проблеме власти и народа*. О милости и всеобщей вине…
Мастерство Петра Мамонова, исполнителя роли Ивана Грозного — запредельное. Этот человек — с его тщедушной мощью — переворачивает, рушит традиционное понимание актерства. Без всяких приемов и приемчиков — своей органикой, ущербной мимикой, чуть не физиологией — он совершенно иррационально воздействует на тебя. Ты чувствуешь, что мурашки по спине бегут, волосы дыбом становятся. И это при том, что Царь в фильме устраивает беспрерывный кровавый, жестокий спектакль.
Для Олега Янковского роль митрополита Филиппа, очевидно, стала совершенно новым, неожиданным рубежом. Его последняя роль… — и, пожалуй, самая главная. Удивительно по человечности, боли, внутренней силе. А как сыграли И. Охлобыстин, Ю. Кузнецов, А. Макаров!
…Иная степень нравственного накала – вот что дают ощутить создатели фильма. «Царь» является попыткой своего рода национального экзорцизма. «А где народ?» — говорит Иоанн в самом конце. Царь — один. Каждый зритель — представитель народа того самого — тоже в этот момент остается наедине со своей душой. В этом величие фильма — обращение к каждому, и в то же время, ко всем**.
История, в которой безумец, самодержец-параноик, маньяк, чьим идефиксом является народное покаяние, творит произвол, а ему противостоит святой — дает какую-то полузабытую, «средневековую» возможность заглянуть внутрь себя. Попытаться понять, кто я, кто мы, куда мы идем. Тяжелый фильм — вселяет надежду.
Пусть это тень от тени: надежда на возможность в самом деле покаяться, измениться, воскреснуть, несмотря ни на что. Но она есть…
______ * Сравните с тем, как сильно, и все-таки гораздо проще эта проблема заявлена в хорошем западном фильме «Королева» ** Это возращает искусству его высокое, религиозное предназначение и одновременно функцию власти. |
||
Хотелось бы мне верить, что мое мнение может произвести такой мощный резонанс)) Но вообще я стремлюсь быть максимально ответственным за то, что говорю. В том числе, в этой рецензийке.
В конце концов, на вкус и цвет товарища нет. Видите, и Вам, и мне нравится Тарковский, а в случае с «Царем» мнения разделились. Это нормально.
В «Царе» для меня огромную ценность представляет то, что Лунгин СЕГОДНЯ говорит о сложных, вечных вопросах. Для меня важно, как сейчас живет эта традиция авторского кино. Я считаю, удивительно, что эта традиция вообще жива. Можно не соглашаться с какими-то историческими частностями, увидеть рыхлости в сценарии «Царя», кое-где указать на небрежную операторскую работу… Но в целом это — свое слово. И очень русский фильм.
Вопрос пока не решен и находится на рассмотрении у Патриарха.
Это ж Кончаловский рассказывал, как должен был на гора выдавать несколько фильмов за ограниченное время. Дэвиды Линчи скорее случайное явление.
У нас с тобой разные взгляды на иностранное кино. Ты обозначил как-то в нашем разговоре, мол хорошо, что в последнее время кино становится мировым — приобретает общие традиции не зависимо от той страны, где оно снято. На мой взгляд лучше бы оно оставалось национальным — характернее и самобытнее. Такие «традиции», которые сейчас кочуют из фильма в фильм независимо от того, где он снят, на мой взгляд просто штампы, которые обезличивают душу конкретного национального фильма. По поводу
[q=zhurist] время от времени появляется то, чего никогда не было
Появляется время от времени. Вопрос: находит ли развитие? Или тут же тонет в волне других кинопродуктов? Важно, чтобы не только появлялось что-то время от времени, но и сохранялось во времени. Лучшие образцы кино, сохранившиеся во времени и признанные миром были именно глубоко национальны. Голливуд не случайно называют фабрикой. Там варится все, что ты сказал, но что вываривается в результате?
А еще твой шеф говорил: «Спектакль ставится о человеке, для человека и во имя человека». Таковы ли задачи Голливуда?
Честно, страшна рада, что ты здесь. Хоть так повстречаться.
Видите ли, вспоминая о фильмах Тарковского не приходит в голову сколько они могли стоить в денежном эквиваленте. Как бы высокобюджетны они не были, они все равно бесценны. Его вещи стали мировым достоянием. Это то, что не меряется деньгами и не сравнивается. Времена могут меняться, но истинные ценности остаются неизменными. Достоинство их в том, что их-то как раз не надо объяснять. Тарковского не объясняют, его просто смотрят и становится понятно. Не на уровне разума, на уровне духа. Вы, как человек религиозный, можете понять, что духовное не меряется денежным. Икона тоже чего-то стоит, но верующий на нее молится без мысли о том, сколько он за нее заплатил.
Рад слышать, SAL (хотя в озвучке твоим голосом все прочитанное «до» поизменится).
Не безнадежна. Но, местами, безосновательна.Разумеется. Там, где штампы. Но общечеловеческими являются не только штампы, правда? Азиаты делают Мировое кино не копированием шаблонов. Ки-Дук уникальный мифотворец, Чжан Имоу обалденный эпический завиральщик. Кар-Вай, Пак-Вук… Глыбы-режиссеры. Штучное кино.Опять лихачишь. Голливуд с эпохи гастарбайтства Кончаловского явил миру десятки великих имен и фильмов. Все друг на друга влияют. На воровстве лекал не станешь Финчером.Нет. Они были глубоко индивидуальны и общечеловечны. Сугубо национальное всегда останется внутринациональным, ну и еще — блюдом для зарубежных гурманов. Не многие осилят традиционную японскую драму, лягушачьи лапки и жареных пауков.
Заходи лучше в гости.
Только, чур, про кино говорить не будем.