Как одним решением резко снизили преступность

…После того как на Кубе захватил власть Фидель Кастро, в Америке развернулось движение в защиту прав кубинского человека. Каждого бежавшего с Кубы нелегала, пересекшего Флоридский пролив на самодельном плоту, встречали в США как героя. А таких было немало. К 1980 году прекраснодушные американские либерал-маниловы в газетах и по телевидению раздули грандиозную кампанию в защиту бедных кубинских нелегалов. Дайте нам их всех сюда, этих несчастных политических беженцев! Дайте немедленно!…

И Фидель Кастро вдруг согласился: а что, пожалуй, и дам. Забирайте! Американо-либералы обрадовались. Однако серьезные люди в американском правительстве (то есть близкие к практике, а не к теории) вовсе не горели желанием принимать у себя огромный поток малообразованной голытьбы, понимая, чем это может обернуться: администрация президента Картера сделал вид, что не заметила благородного жеста кубинского диктатора. Но Фиделя уже проперло, и он настаивал: забирайте!

Со своей стороны, американские демократы давили на общественность и правительство: — На Кубе живут бедные люди. А бедным надо помогать! Вы что, не согласны с тем, что бедным нужно помогать?… Давайте же поможем бедным! Давайте приютим их, примем с широкой душой на нашей великой родине. Ничего-ничего, родина подожмется… Главное, бедным помочь! Протянуть им, так сказать, руку помощи. Да не важно, сколько их там. Всех возьмем! Они же бедные противники режима. А бедным надо помогать… — Но вы ведь понимаете, чем грозит жителям Флориды приток диковатых кубинских эмигрантов? — Не смейте так говорить! Это расизм! Если вы намекаете на их возможную криминогенность, то она — дитя бедности и малограмотности. А мы воспитаем их, дадим хорошее образование, поможем пособиями…

Вот примерно такой обмен мнениями состоялся между сторонами. И этот спор напоминает мне диалог в юмористической программе «Наша Russia» между двумя героями. Один из них — Славик — вечно придумывает какие-то фантазийно-бредовые идеи и заставляет другого — Димона — их выполнять. Тот нерешительно протестует, но делает. Результат понятен… -

Димон! Давай всех кубинцев у нас тут поселим. Мы же добрые! А они бедные!

— Чёт я очкую, Славик. Думаешь, прокатит?

— Да ты успоко-о-ойся! Я сто раз так делал!…

Короче говоря, американское правительство, пинаемое с двух сторон социалистами — кубинским Кастро и американскими либеральными душелюбами — открыло границу. И 125 тысяч кубинских эмигрантов разом пополнили население Флориды. Оказалось, хитрый Фидель только потому и согласился выпустить эмигрантов, что задумал освободить кубинские тюрьмы и психбольницы. Тем самым он убивал двух зайцев — облегчал жизнь своей стране и забрасывал «бомбу» в Америку.

Позже Кастро хвастался, что американцы помогли ему почистить остров, забрав к себе весь кубинский мусор… В общем, в результате этой операции на побережье США высадились тысячи кубинских уголовников. И настала во Флориде малина! В плохом смысле этого слова… Горячие кубинские абреки словно безропотных овец стали грабить, резать, убивать местное население. Об этой ужасной эпохе Голливуд потом даже снял фильм «Лицо со шрамом». Он рассказывает о нелегкой судьбе кубинского гангстера по имени Тони Монтана, прибывшего во Флориду вместе с «преступным десантом» и прошедшего длинный кровавый путь.

Роль одного из самых безжалостных гангстеров играет Аль Пачино. И играет, надо заметить, по обыкновению неплохо. Как же властям удалось сбить вал преступности, захлестнувший штат? Причем сбить довольно быстро… Неужели догадались?… Действительно, несмотря на протесты левых, власти штата легализовали ношение оружия — пистолетов и револьверов. Результат не замедлил сказаться. Число убийств во Флориде снизилось на 36%, а изнасилований — на 80 %! И, несмотря на то, что количестве стволов на руках у населения резко возросло, число преступлений, совершенных с его помощью, сократилось за девять лет действия закона на 41 %. При этом в среднем по стране за те же годы уровень пистолетных убийств вырос на 24%. Поначалу полиция затеялась, было, вести отдельный учет преступлений, совершенных легальными владельцами оружия.

Но через четыре года этот учет прекратили в связи с отсутствием самого предмета учета — легальное оружие преступлений не совершало, а если и убивало, то только бандитов. То есть играло на стороне полицейского оружия. Причем порой в самом буквальном смысле: было около десятка случаев, когда гражданские лица с помощью своего оружия спасали жизни полицейских офицеров. А ведь перед легализацией американские леваки, которые добились (с помощью социалиста Кастро) превращения Флориды в самый беспредельно-преступный штат Америки, предупреждали, что оружие легализовывать нельзя, потому как бороться с преступностью насилием нельзя: «lethal violence, even in self defense, only engenders more violence» («смертельное насилие, даже в целях самообороны, приведет только к росту насилия в обществе»). То же самое, если помните, говорят и российские социал-умники: если нашим людям раздать пистолеты, страну захлестнет вал насилия. Однако жизнь не подтвердила опасений левых — насилие (преступность) быстро пошло на убыль. Но социал-маниловы не сдаются: — Наверняка это не оружие повлияло на снижение преступности, а какой-нибудь еще не известный науке фактор — например, на эмигрантах благотворно сказался американский образ жизни, они осознали свои заблуждения и прекратили преступничать. Иначе и быть не может! Ведь мы знаем, что чем больше оружия, тем выше должна быть преступность! Гасить преступность раздачей оружия — все равно, что тушить огонь бензином. Ведь оружие стреляет, вы же понима-а-аете!… Вообще, сравнение нью-йоркского опыта (где с преступностью боролись, вбухивая огромные деньги в течение десятилетия) и флоридского (где преступность была ингибирована очень быстро) напоминает мне вот что. Леваки с восторгом рассказывают, как мудрый Рузвельт с помощью социалистических методов боролся с Великой депрессией и заборол ее с огромным трудом всего за какие-нибудь десять лет.

А либералы (в исконно-экономическом смысле этого слова) возражают: Рузвельт, отрубая хвост собаке по частям, как раз продлил кризис. А если бы он не играл в доброго папочку и не полагался на всесильность Государства, кризис прошел бы в острой фазе и гораздо быстрее, а не принял хронической формы… Из флоридского опыта и нью-йоркского «антиопыта» можно сделать один очень важный вывод: полиция работает менее эффективно, чем обычные вооруженные граждане. Оно и понятно: преступность — болезнь. Можно доставить лекарство непосредственно в проблемную точку, а можно глушить ядом весь организм, вместе с болезнью постепенно ослабляя и всего человека. Легальное оружие — лекарство, которое оказывается в нужный момент в нужном месте — в точке совершения преступления в момент его совершения. А полиция работает «по площадям». При этом личное оружие приносит деньги в бюджет, а полиция народные деньги прожирает. Однако социалисты, которые верят в Мудрое Правительство больше, чем в собственных соседей и сограждан, предпочитают тратить деньги на неэффективное, а не зарабатывать на эффективном. Вера — страшная сила!… Гражданам страны давать оружие нельзя! Ведь граждане — это кто такие? Быдло! А вот Правительство…

Оно состоит не из граждан! Там заседают марсиане. Или полубоги. Если их хорошенько попросить, они, конечно, нас защитят. Плоскостное мышление запретителей вмещает в себя только «или», но никогда «и». Так, например, одним из наиболее распространенных аргументов пугливых прогибиционистов оружия является такой: — Не нужно разрешать гражданам оружия! Мы же платим налоги на содержание полиции (милиции). Необходимо просто заставить полицию лучше работать! Какова логика! Почему они противопоставляют полицию гражданам? Почему или колбаса или сыр? Почему нужно запретить личную кухню только на том основании, что существует общественное питание? Они надеются заставить полицию работать лучше. А в чем заключается работа полиции? Приехать по вызову, упаковать труп в черный полиэтиленовый пакет с вжикающей молнией, провести расследование и, если удастся, найти преступника. Допустим, полиция станет работать лучше — повысит раскрываемость на пять-семь процентов. Как это поможет аккуратно упакованному трупу? А вот пистолет мог бы помочь. Но социалисты специально подставляют под бандитов безоружных граждан. Потому что честных граждан они боятся больше, чем преступников. Преступники ведь социально-близкие: они тоже отнимают и делят. Не от хорошей жизни они стали такими, а от социальных условий, надо их пожалеть!…

А граждане — куркули паршивые — норовят заработать себе на карман, вместо того чтобы делиться с бедными. Был однажды в Америке такой случай. Некий прекраснодушный дядька либеральных взглядов, против которого было совершено преступление, подал в суд на… полицию. За то, что она не смогла его защитить от бандитизма! Полиция этот суд выиграла, убедив судью, что в ее аппарате провидцы не работают и чтецы мыслей тоже, потому предвидеть каждое преступление они не могут. Их задача — преступление раскрыть.

Суд с этими доводами согласился. Добавлю от себя: на каждом углу милиционера действительно не поставишь, для этого нужно всю страну превратить в милицию. Что, кстати, вполне реально — для этого нужно только вооружить людей. Кстати говоря, слово «милиция» и означает буквально «вооруженное народное формирование»…

Текст является отрывком из книги Александра Никонова «Здравствуй, оружие!», которая готовится к выходу в свет в издательстве «ЭНАС» (совместный проект с издательством «Питер»). Публикуется с разрешения автора