Путин и церковь

От редакции. Как нам стало известно из назойливых сообщений СМИ, Церковь вновь затеяла возню с останками царской семьи. И эти сообщения как раз неслучайно стали появляться накануне выборов. Очень своевременно, не правда ли? Совсем даже закономерно каждый раз за считанные дни до спектакля под названием выборы по ТВ разжигается самая настоящая антикоммунистическая истерия: Ленин — шпион, а царь — мученик, смута (читай революция) — плохо, а стабильность (капиталистическая) — хорошо.

И на этот раз, уже вызывающий тошноту у простых обывателей вопрос о подлинности останков граждан Романовых так остро волнует Православных иерархов. При этом эти господа выставляют себя поборниками монархии и довольно агрессивно реагируют на признаки инакомыслия по этому поводу.

Но стоит вспомнить, что ещё 15-20 лет назад церковь вела себя по этому вопросу совсем иначе. Николаю, тогда ещё Кровавому, ставили в вину и кровавое воскресенье, и связь императорской семьи с Григорием Распутиным. А ещё будет полезно узнать, как РПЦ верой и правдой защищала помазанника божия в дни крушения Российской империи. Об этом интересном времени рассказывает ниже блогер, православный верующий.

Сегодня спросил у священнослужителя Московского патриархата (сокурсника своего милого): понимает ли состав РПЦ, что Синод в феврале-марте 1917 года сделал для свержения монархии больше, чем все политические радикалы, коммунисты, бомбисты, анархисты вместе взятые? И что фраза Николая: «Кругом измена и трусость, и обман!» не только про командующих фронтами и флотами, министров и близких родственников?

И будет РПЦ просить «у государя прощения» первой? Впереди паствы? Ведь, если старстотерпец и начал терпеть страдания, то первыми бичевать мученика начали служители Синода. Или азартные игры с государством в СSI для патриархии первичнее?

1. Февраль 17-го. Народ, имея на то более чем веские причины, начинает фактическое восстание, поддержанное слухами самого дикого и нечеловеческого свойства. Церковь молчит. В Петрограде бастует 80 процентов предприятий, столкновения с полицией, 300 000 народу готовы начать не пойми что в любой момент, гарнизон не очень надёжен. Церковь молчит. Товарищ (заместитель) синодального обер-прокурора князь Н. Д. Жевахов. предложил первоприсутствующему члену (председателю) Св. синода — митрополиту Киевскому Владимиру (Богоявленскому) выпустить воззвание к населению в защиту монарха. Это должно было быть «вразумляющее, грозное предупреждение Церкви, влекущее, в случае ослушания, церковную кару». Воззвание предлагалось не только зачитать с церковных амвонов, но и расклеить по городу. Митрополит Владимир отказался помочь падающей монархии, невзирая на настоятельные просьбы Жевахова.

2. 27 февраля. На сторону восставших переходит столичный гарнизон. Церковь молчит абсолютно. Обер-прокурор Синода Раев предлагает Синоду осудить революционное движение, предостеречь паству, осудить измену. Церковь отказывает своему обер-прокурору. Католическая церковь Российской империи грозит своим католикам отлучением от святых таинств, если католики начнут примыкать к революции. Православная государственная церковь молчит.

3. 2 и 3 марта руководители православия провели в совещаниях. 2-го обсуждали как скоро посылать к революционерам своего представителя. 3-го выбирали, кого послать.

2-го марта решили связаться с исполнительным комитетом Государственной Думы, главным гнездом дворцового переворота, происходившего на фоне революции. Царь отрёкся со 2-го на 3-е. Понимаете, да? Сводите концы?

4. 4 марта торжественное заседание Синода, посвященное «наступлению новой эры». От лица Временного правительства В. Н. Львов объявил о предоставлении церкви свободы от опеки государства, губительно влиявшей на церковно-общественную жизнь. Члены Синода «также выразили искреннюю радость по поводу наступления новой эры в жизни церкви». Царское кресло, стоящее в Синоде как символ, вытащили из залы сам Львов и первоприсутствующий член Синода — митрополит Владимир. Оба тащили царское кресло прочь. Остальные члены Синода кричали, что наступил конец цезаропапизму! Что наконец-то освободили нас!

5. 5 марта Синод распорядился, чтобы во всех церквах многолетие царствующему дому «отныне не провозглашалось». А тут такое дело: Николай отрёкся за себя и сына в пользу Михаила. Михаил не отрекался от престола, а отказался воспринять трон немедленно. Михаил просил созвать Учредительное собрание для решения всех основных проблем России. А до тех пор в стране формально междуцарствие и Временное правительство. Формально так. А православная церковь уже выдирает понятие монархии из своих богослужений. И двух раз петух не прокричал, и двух раз.

6 марта русская церковь перестала возносить молитвы о царе. С 7 марта династия Романовых стала восприниматься православными иерархами как «вчерашнее». 8 марта Николай и его жена арестованы. Арест Николая Романова и его жены оставил русскую церковь абсолютно спокойной.

6. 9 марта Синод обратился с посланием «К верным чадам Православной Российской Церкви по поводу переживаемых ныне событий». В нем был призыв довериться Временному правительству.

При этом послание начиналось так: «Свершилась воля Божия. Россия вступила на путь новой государственной жизни. Да благословит Господь нашу великую Родину счастьем и славой на ея новом пути»

Всё! Свершилась воля божья! Синод признал государственный переворот правомочным и официально провозгласил начало новой государственной жизни России, а революционные события объявил как свершившуюся «волю Божию».

7. Потом была эпопея с присягой Временному правительству. Церковь не отменила первой присяги, царю, и стала активно продвигать вторую присягу. А там и про третью начала говорить. Присяга как институт жертвенной верности и веры девальвирован церковью, а не какими-то интеллигентами в истерике.

8. И наконец Синод сказал расходиться всем монархическими организациям. Перестал отвечать на их обращения. Не отвечал даже на телеграммы. Просто.

И после всего этого священники перепроверяют следственные органы и генетические исследования. А заодно начинают потихоньку требовать какого-то покаяния чуть ли не у меня. И заодно и отчёта у страны, как же она, страна, такое допустила? Чтобы помазанника-то…

Сам я не монархист, сам я верующий, но не безгласный.

Джон Шемякин