Виктория Ульянова - Вампирские песни

Обрамлённое в кровь

Моя история обычна.

Я жил давно и не для вас.

Лишать любви и блеска глаз,

Пить кровь – обыденно, привычно.

Мне сотни лет. Моё прозванье –

Вампир Лестат. И, вновь и вновь

В потемках выпитая кровь

Усугубляет наказанье.

Я словно тень скольжу за вами,

Я не ищу покоя здесь.

Пустыней мне казался лес.

Сто лет, как год, а годы – днями.

Менялся мир. Я – вместе с ним.

Менял одежду, нормы, взгляды,

Везде всегда мне были рады,

Везде всегда я был любим.

Я не искал любви и славы,

Томясь бессмертьем в мире рока.

Оно, прекрасное далёко,

Связало дух потоком лавы.

Я шёл вослед, легко ступая.

Но вы глухи к моим мольбам.

Я дьяволом казался вам,

Который прячет ключ от рая.

Я был готов вам дать его,

Открыть дорогу в мир бессмертных,

Но вы и так достигли верха.

Глупее вас нет никого.

Вы унижались, умоляли

Держа у шеи острый нож.

И я сказал тогда: «Ну что ж,

Жалейте, что вы мне сказали...»

Вас сделать равным мне? смеётесь?

Я просто голоден. И всё.

В моей душе нет ничего,

А с Сатаной ещё споётесь.

Я шёл, оставив вас у входа

В свой бывший дом. И снова в путь.

Жалеть о том, что не вернуть,

Пожалуй, в этот век не модно.

Моя история обычна.

Я жил давно и не для вас.

Лишать любви и блеска глаз,

Пить кровь – обыденно, привычно.

Мне сотни лет. Моё прозванье -

Вампир Лестат. И, вновь и вновь,

В потемках выпитая кровь

Усугубляет наказанье...

Ночь одиночества

Ночь опускается на город,

Закрыты двери на замки.

Убью любого, был бы повод,

Иначе – гибну от тоски.

Мои клыки сразят любого,

Я демон, я вампир, я страх.

Ночь опускается на город,

Зажглись огни в моих глазах.

Ты молчаливый повелитель,

Ты грешных душ невинный вор,

Ты мглы, спокойствия Хранитель,

Горяч и остр твой топор.

Ты ждёшь, когда я выйду снова,

Желая сумрак обмануть.

Твоя душа всегда готова

Отправить тело в долгий путь.

Я хоронюсь в гробах и склепах,

Ты не страшишься света дня.

Я всё ещё хочу уехать,

Но ты везде найдёшь меня.

Моё бессмертие – лишь морок,

Ты смерть свою убил давно.

Ночь опускается на город,

И навсегда всё решено.

Ники, мой ангел...

Ники, мой ангел, моё одиночество,

Мой друг и мой бог, мой потерянный рай.

Скрипач, превращающий песню в пророчество,

Прошу тебя, просто играй.

Мой спаситель, мой мир и моё воскрешение,

Следящий за днём человеческих стай.

Ночной музыкант, не моё ты прощение,

Прошу тебя, просто играй.

Мой любимый, единственный, нежный и строгий,

Мой сон, моя явь и моя тишина.

Ты с вампиром идёшь по опасной дороге,

Моя жажда и голод, глоточек вина...

Ники, мой ангел, моё одиночество,

Любимый, мой нежный... потерянный рай.

Скрипач, превращающий песню в пророчество,

Прошу тебя, просто играй...

Вампир

И снова ночь. И снова голод.

И снова жертва. Снова боль.

Я должен жить – прекрасный повод.

И капля крови как пароль.

Как зверь, учуявший добычу,

Я мчусь, стремясь ей завладеть.

Меня вампиром люди кличут,

И матерью зову я Смерть.

Вся ваша жизнь – спектакль в театре.

Вся ваша боль – всего лишь миг.

Вы для меня лишь крови капли.

Не важно – девушка, старик...

Я убиваю без разбору,

Мне наплевать, откуда, кто.

Я и маньяку дал бы фору,

Да, если честно, всё равно.

И снова ночь. И снова голод.

И снова жертва. Снова боль.

Я должен жить – прекрасный повод,

И капля крови как пароль.

Пусть ненавидели, любили,

Но слишком короток ваш век.

И я хочу, чтоб так прожили,

Чтоб мог назвать вас – Человек.

Последний вампир

Играет кожа с лунным светом,

Глаза горят как угольки.

Избранник боли и тоски

Блуждает, брошенный поэтом.

В его душе огонь и холод,

В его зубах твоя судьба.

В руках застыла тишина.

Не пробудится, спит твой город...

Коснувшись золота волос,

Он, не скрываясь, будто дремлет,

Ложась на мать сырую землю,

Купаясь в светлом мире грёз.

Он холоден, но стал теплее

От нежности, возникшей вдруг.

Он самый лучший в мире друг,

И нет таких друзей вернее.

Он любит пить чужие жизни,

Но всё равно, пытаясь жить,

Он не разучится любить.

И у него людские мысли.

Он не такой, он станет лучше!

Читая книги при луне,

Он не отправится к тебе,

Ловя последний солнца лучик.

Вампир он для людей, но всё же,

Он помнит свой последний день,

Когда он превратился в тень,

На бархатных подушках лёжа.

Он не хотел такой судьбы,

И вот теперь умрёт с рассветом.

Последний Демон Тишины

Погибнет, брошенный поэтом...

Осколок мечты

Чудовище. Демон. Вампир.

Ты ступаешь по трупам невинно.

Ты видел, как рушился мир,

И пить кровь тебе стало противно.

В чёрной блузе и чёрных штанах

И в плаще с ярко-красной подкладкой.

Ты мечтаешь о гибельных снах

И о смерти мечтаешь украдкой.

В твоём сердце осколок мечты.

Вся мечта повредилась за вечность.

В ней есть тот идеал красоты,

Что ни разу не видел, конечно.

Пред рассветом ты встал на колени,

Опустился на землю и замер.

С веток листья давно облетели

И уход – твой последний экзамен.

Чьи-то руки согрели вдруг плечи,

Чей-то голос тебя успокоил.

Идеал, что, конечно, не вечен...

Осколок мечты. И ты вспомнил...

Встал неспешно и чуть повернулся,

Ты погиб, ты развеян, конечно.

«Папа, ты, наконец-то, вернулся!»

«И теперь я с тобою навечно...»

Когда я выключаю свет

И отдаюсь во власть мечты,

Меж нами расстояний нет –

Ко мне тотчас приходишь ты.

Ты исчезаешь словно дым,

Лишь только утро настаёт,

Но ты не можешь стать чужим

Для той, что каждый вечер ждёт.

Такие песни

Я не могу терпеть такого рока.

Мне плохо от одних таких названий.

Мне дурно от таких, как Брайан Молко,

Страдающих от филий, фобий, маний...

Я не могу терпеть такие песни,

Где не понятно, для чего мы – люди.

Мне кажется, им будет интересней,

Когда мы вовсе Музыку забудем.

И если даже «ДДТ» спасует,

Я вовсе перестану слушать песни.

Пусть Рокер за попсу проголосует!

Мне кажется, вам будет интересней.

В болоте попса вязнет «Наутилус»,

С трудом ползёт на животе «Алиса».

Ну что же, наконец, с людьми случилось?!

Такие песни потеряли смысл!

К чему все эти дрязги, драки, ссоры,

Когда попса стучится в дверь рукой Глюкозы?

Закроем все замки и все запоры,

И вытащим из Музыки занозу!!!

Человек без имени

За окном потемнело так быстро,

Что мне сил не хватило на радость.

Я живу относительной мыслью,

Что ты мне не случайно досталась.

И, возможно, когда-нибудь ночью

Ты коснёшься рукою лилии,

И вспомнишь: а ведь когда-то здесь

Был Человек без имени.

Я ушёл, не сказав «до свиданья»,

Тихо так, как умею только.

Не хочу я напрасных свиданий

С чашечкой кофе мокко.

Но, возможно, где-нибудь в офисе

Ты увидишь две белые лилии,

И вспомнишь: а ведь недавно с тобой

Был Человек без имени.

Я лежу на просторной кровати

Без всего, что могло бы запомниться.

На тебе было синее платье.

Ах, оно так уютно колется!

И, возможно когда нибудь утром

Ты увидишь рисунок лилии.

И вспомнишь: а ведь когда-то здесь

Жил Человек без имени.

Я вернусь к тебе. Может быть, с радостью.

Я доберусь, любимая!

Я принесу тебе сладости

От Человека без имени.

И, возможно, когда-нибудь утром

Я взгляну на увядшие лилии,

И вспомню: а ведь когда-то я

Был Человеком без имени...

Эта музыка будет вечной...

В городе юности тишь и покой.

В городе юности песен не слышно.

В нём не поёт под гитары парнишка,

Ворота закрыты твоею рукой.

Ах, Бедная Птица, навеки покинута,

Знает, что больше ты к ней не придёшь...

Человек на луне? Ты с ним больше не пьёшь,

Как будто душа из груди твоей вынута.

В лесах Атлантиды и Яблокитая

Последняя песня затихла навек.

«И всё-таки, братцы, какой человек!» –

Нам прокричал Эхолов, умирая.

Всей музыке вечной не стать и за век,

Но что-то живёт, запорошено инеем.

Ведь он же погиб там, в горах, с твоим именем.

Как будто крича: «Нау, спой обо мне...».

Баллада о двух братьях.

I.

ПРОЛОГ.

Мне было где-то двадцать лет,

Когда меня, увы, не стало,

И, навсегда забрав мой Свет,

В меня вошло стальное жало.

Я думал, что умру в лесу,

Растерзанный двумя волками.

Теперь я их огонь несу,

Прикрыв усталыми руками.

Мой брат живёт один в горах,

Укушенный летучей мышью.

Он сеет только боль и страх,

Его вампиром люди кличут.

Не знает братец слова «боль»,

На теле раны заживают,

Его страшит лишь тот огонь,

Что в сердце волки разжигают.

И, почему-то, мы одни,

И мы друг друга ненавидим.

Он не познает вкус любви

И солнца больше не увидит.

В той стае я теперь вожак,

Но всё жалею я кого-то,

Пусть этот кто-то и мой враг.

Ведь наступил сезон охоты.

1.

Над замком молнии пылают,

И в свете их то тут, то там,

Свой лик восторженный являет

Грозящим адом небесам

Тот, что в аду гореть желает.

Он смотрит в небо напряжённо

Читая будущее туч,

Следя игру их увлечённо.

Тот, что и молод, и могуч,

Но всё же плачет обречёно.

Он достаёт свою свирель

И вторит ливню, подпевая.

Свою он ненавидит тень,

Ту, что навеки молодая,

И, уходя, встречает день.

И голос, пролетев над миром,

Смертельно ранит небеса.

Таким божественно красивым

И сильным, как сама гроза

Он не был бы, не будь вампиром.

Но первый луч приносит боль,

Он спешно покидает город,

Ладонями, прикрыв огонь,

К вискам приподнимает ворот,

Дичась невидимых погонь.

И мнится, что за ним крадётся

По мокрой от росы траве

Тот, что, конечно же, вернётся...

И будут вместе в темноте

Лежать и вспоминать о солнце.